«Ты же правда всё это не всерьез? Мы же разлюбили не по-настоящему, да? Ведь совсем скоро мы соскучимся, и, нет, не истоскуемся, а соскучимся светло и приятно, и пойдем искать друг друга. Непременно найдем и снова приговорим друг друга к расстрелу зонтом где-нибудь в лесу, инсценируя встречу партизан и немцев, будем читать какую-то занятную чепуху под цветущим деревом. Как и прежде, я буду тихо восторгаться твоим стоицизмом, когда изо дня в день ты будешь вставать раньше меня и готовить бутербродные завтраки-конструкторы.
А сейчас мы просто разлюбили понарошку.
И я понимаю, что я не хочу больше чувствовать своих рук, я не могу больше чувствовать тепло, привычный ритм своего дыхания, мнимую защищенность. Я хочу, чтобы я дышала и ценила это, хочу почувствовать то умирание, которое уже происходит, всем телом, чтобы испугаться, чтобы довести себя до исступления».
